Гнездо Всеволода
Всеволод Большое Гнездо перед смертью завещал Владимир своему старшему сыну Константину, а Ростов — второму, Юрию. Но Константин требовал себе и Владимир, и Ростов. Не сумев его переубедить, Всеволод завещал Владимир Юрию, оставив непослушному первенцу Ростов.
Когда в 1212 году Всеволод скончался, Юрий занял владимирский стол. Константин скинуть его не мог — не в последнюю очередь потому, что Юрия поддерживал третий по старшинству Всеволодич — Ярослав. Причём у того амбиции тоже были немалые — он задумал при поддержке Юрия крепко взять в руки Новгород.
Вообще-то новгородцы сами его пригласили — после того, как Мстислав Удатный первый раз ушёл от них на юг. Но Ярослав, похоже, вознамерился навести в Новгороде низовские порядки. Он действовал очень жёстко и скоро перессорился с большинством новгородцев. В конце концов ушёл в Торжок и перекрыл доставку продовольствия из Низовской земли, тем самым вызвав в Новгороде голод.
Итак, Константин хочет владеть сразу обоими крупнейшими городами Низовской земли, причём вопреки завещанию отца; Юрий, не будучи самым старшим, княжит в самом главном городе; Ярослав пытается распоряжаться в Новгороде так, словно это один из низовских городов. Словом, каждый слишком многого хочет — потому что слишком мало внимает Борису и Глебу, зато слишком много — Ладославу и Жругру. И возникают противоречия, разрешимые лишь силовым путём. А у кого настоящая сила? На этот счёт очень сильно заблуждались и сыновья Всеволода, и низовцы вообще, и их небесный идеал, и уицраор.
Ладослав и Жругр сильно переоценивали, во-первых, каждый себя, а во-вторых, друг друга. А потому полагали, что объединившиеся вокруг них низовцы всемогущи, и считали, что Низовская земля — уже сейчас центр Руси, а к прочим русским землям относились свысока — ведь там нет уицраора (временами вылезающий из подполья южный жругрит — не в счёт), а значит, нет порядка, а без него и силы быть не может. Поскольку сейчас Юрий с Ярославом собрали вокруг себя низовскую силу (кроме ростовской), то мнили себя непобедимыми.
Между тем Мстислав Удатный, прослышав о бесчинствах Ярослава, опять поспешил к Святой Софии. В Новгороде оценил обстановку — и решил действовать без промедления. А поскольку Ярослав замешан и в новгородском конфликте, и в низовском, отчего они переплелись, то Мстислав задумал покончить с обоими разом.
Новгородские, смоленские, псковские полки во главе с Мстиславом и другими внуками Ростислава Смоленского вступили в Низовскую землю. Там к ним присоединился Константин с ростовцами — которые, впрочем, не очень хотели идти против остальных низовцев и потому были «не дерзки к бою». Посреди Ополья, у Юрьева-Польского [1], путь наступающим преградило войско младших Всеволодичей, собранное почти со всей Низовской земли.
Ростиславичи предложили уладить дело без кровопролития, но ни Юрий с Ярославом, ни их приближённые не хотели вступать в переговоры. Лишь немногие из низовцев были настроены миролюбиво. Боярин Творимир напомнил землякам, что новгородцы, смоляне и псковичи — хорошие воины, а потомки Ростислава известны мудростью и храбростью, ну а с Мстиславом Мстиславичем и вовсе никому не сравниться. Но для людей, привыкших пренебрежительно относиться ко всему, что за пределами Низовской земли, похвала в адрес всяких там новгородцев или смолян звучала как оскорбление низовцев, а похвала в адрес каких-то Ростиславичей — как оскорбление своих низовских князей. Так что голос разума потонул в самодовольных возгласах — мол, никого не боимся, а этих и вовсе сёдлами закидаем.
На следующий день на речке Липице произошло сражение. Ростиславичи одержали полнейшую победу. Причём не стали преследовать бегущих и не воспользовались возможностью взять на щит Владимир. Просто приняли капитуляцию и рассудили сыновей Всеволода: Константин получил Владимир в дополнение к Ростову, а Юрию дали далёкий Радилов Городец [2] — в сущности, отправили в почётную ссылку. После чего победители отправились по домам.
Ладослав словно в тяжком похмелье. Ведь ещё накануне он был так уверен в себе! А милосердие Ростиславичей уязвило его ещё глубже — пожалуй, ему полегчало бы, пройдись победители по Низовской земле огнём и мечом; а они ведут себя как высшие судьи, сами себя ограничивают.
— Они, в отличие от тебя, понимают, что у нас всех одна страна, — объясняет ему Навна. — И потому для них Владимир тоже свой город, не то что для тебя Новгород или Смоленск, и нет им никакой радости брать его на щит. Это для тебя за пределами Низовской земли всё чужое. Не признаёшь ты Русь такой, какова она есть, — за что она тебя и наказала…
В самом деле, Липицкую битву можно считать столкновением Низовской земли с Русью как целым. Ведь против Ладослава выступили все остальные главнейшие деятели Небесной Руси: за Ростиславичами стояли Борис и Глеб, за дружиной Мстислава Удатного — Дружемир, за новгородцами — Волеслав и Новгородская София, а за всеми ими сразу — Яросвет, Навна и Русомир. При таком раскладе даже союз со Жругром Ладославу помочь не мог.
И теперь Навна убеждает Ладослава в том, о чём он раньше слушать не желал:
— Занимайся своей частью общего дела, не лезь в то, в чём другие понимают больше тебя. Как жить новгородцам, лучше знают Волеслав и София. А как жить князьям, лучше знают Борис с Глебом. Это и к низовским князьям в полной мере относится! Они прежде всего князья, а низовские или ещё какие — это второстепенно; они должны слушать сначала Бориса и Глеба, а уж потом тебя или Жругра. Понимаешь? Пока как следует не поймёшь — не бывать Низовской Руси, будет лишь Низовская земля.
Хотя бы частично Ладослав понял. И перестал ссорить князей между собой, манить каждого призраком единовластия, да и всем людям теперь более-менее внушал, что надо способствовать согласию между князьями, а не ломать его.
И атмосфера в Низовской земле стала меняться.
Всеволодичи наконец договорились по-братски, на основе лествичных правил. Юрий получил Суздаль, а после смерти Константина в 1218 году занял владимирский стол — и жил в согласии с младшими братьями и с сыновьями Константина. Причём это необратимые изменения — лествичная система в Низовской земле с тех пор будет держаться прочно (пока не изживёт себя — но до этого ещё далеко).
Вот это уже не запятая в разладе гнезда Всеволода, а самая настоящая точка.
И теперь Низовская земля действительно превращается в Низовскую Русь, поскольку самодостаточна в самом главном — порядок в ней устоит, даже если он посыплется в остальной Руси. Словом, получилось то, на что Навна и рассчитывала [3].
1. Польской — потому что находится в Ополье. Современное название — Юрьев-Польский.
2. Ныне Городец.
3. Об этом — в концовке главы «Согласие».