Свенельд

    — Разве сам не видишь корень зла? — раздражённо вопрошает Жругра Святогор. — В дружине наверху самые знатные; а если ты незнатен, то никакими подвигами наверх не пробьёшься, так ради чего стараться? Пусть каждому будет место по личным заслугам — какое князь укажет. Тогда мои сторонники все пойдут в дружину и будут биться впереди всех и лучше всех — и тогда не то что уличей, но и хазар победим, да и вообще кого угодно.
    Жругр вообще-то согласен, но не знает, как подступиться к делу: начнёшь прижимать аристократию — обвалишь саму власть, очень уж они друг с другом переплелись за полвека.
    Святогор в гневе грозит вовсе порвать с Русью:
    — Пользуешься нашей силой — так плати! Не хочешь платить — тогда погляжу, как без нас обойдёшься. Не я ухожу — это ты меня гонишь!

    После такого разговора Жругр сидит понурый — дело и впрямь худо. Тут подошла Навна:
    — А ты отдели Святогора от Варяга, раз не уживаются.
    — Как?
    — Нужна другая дружина, в которой каждому место лишь по делам. В неё сторонники Святогора валом повалят. А воеводой в ней будет Свенельд.

    Свенельд — самый знаменитый на Руси воин. И вокруг него, естественно, стягиваются другие хорошие бойцы незнатного происхождения — они больше всего и озлоблены на знатную элиту.
    Хотя мысль о такой второй дружине (то есть потенциально — некой второй власти) вызывает у Жругра настороженность, он всё же согласился. Во-первых, что-то делать надо, а во-вторых, у него всё больше взаимопонимания со Святогором.

    Так возникла дружина Свенельда — в сущности, та же словенская дружина, только признающая верховную власть русского князя. И проявила она себя быстро, за 3 года вчистую разгромив уличей. При этом очень обогатилась, вознёсшись над княжеской дружиной.
    Получалось, что последняя не выдерживает конкуренции со свенельдовой. Но разложилась она (в том числе из-за ухода лучших к Свенельду) к тому времени настолько, что адекватно оценить обстановку и поискать решение не может, а смотрит на дело совсем уж поверхностно:
    — Мы нищие по сравнению со свенельдовой дружиной, надо это поправить. Они на уличах разжились, а мы древлян пообстрижём.
    А то, что уличи были врагами Руси, тогда как древляне, при всей их хронической оппозиционности, всё-таки русской власти подчиняются и потому грабить их неправильно, в расчёт не принимается.
    Поход за древлянской данью на деле превратился в форменный грабёж, так что древляне восстали и убили Игоря и многих его людей.
    Эта резня — своего рода второе изгнание варягов. Правда, древляне не спрашивали, какого роду-племени их жертвы, но ведь главной жертвой оказался сам Варяг — он получил такой удар, после которого уже не мог сохранять на Руси сколь-нибудь серьёзное влияние. И не сила удара тому виной, а то, что Варяг к тому времени и так одрях.