Выход в явь
— Никто к нам из Завтрашней России не придёт, — сказала Навна строго. — Потому что её ещё нет. Завтрашнее вообще не может существовать уже сегодня, это закон природы.
— То есть как?! А вот это всё… — Читатель растерянно показывает на окружающее.
— Это я просто нарисовала.
— Да можно ли так нарисовать?!
— Уметь надо. Я же, так сказать, фантаст с почти полуторатысячелетним стажем. А фантастика всякая бывает — не обязательно словесная, бывает и образная.
— За нос меня водила, получается… — обиделся Читатель.
— У нас же был уговор: играем по правилам Великого Кристалла. Вот я сначала и поместила Завтрашнюю Россию на грань Кристалла. Всё в рамках уговора.
— А сейчас?
— Любая игра когда-нибудь заканчивается. И эта закончилась, пора выходить из неё в реальный мир. Вопрос в том, что из неё вынесем.
Читатель по натуре не обидчив (Навна же знала, с кем пускаться в такое путешествие). Он не стал дальше выяснять, было ли тут вождение за нос, а в самом деле задумался: так что же у нас теперь в сухом остатке?
Завтрашняя Россия. Ведь в каком смысле её нет? В том, что она, оказывается, лишь гипотетическая, — но хорошо же нарисована, подробно и вроде правдоподобно. В таком случае многое ли изменилось от признания её гипотетической?
— А ты думаешь, Россия и впрямь станет приблизительно такой? — спросил Читатель.
— Конечно. Отнюдь не одна я этим занималась, а мы своё дело знаем; в чём-то второстепенном наверняка кое-где ошибаемся, а в целом тут всё так, как оно и будет лет через двадцать-тридцать.
— И тогда из неё придут в нашу эпоху люди (в том числе я, если жив буду), которые помогут нам уже сейчас наладить действительно человеческую жизнь.
— Не придут. Потому что для них наше время — уже прошлое, а в прошлом нельзя даже песчинку на миллиметр передвинуть. Прошлое абсолютно неизменяемо.
Читатель нахмурился, поразмыслил и выдвинул ещё одну версию:
— А что, если Завтрашняя Россия реально существует, но это не наша грань Кристалла? Вот некий параллельный мир вроде нашего — но в нём после падения Советского Союза наш народ не занимался ерундой, а взялся за дело с умом — и за тридцать лет получилась та Россия, которую мы сейчас здесь видим. Ведь с точки зрения концепции Кристалла это допустимый вариант.
— Допустимый. И что?
— И теперь люди из того параллельного пространства придут к нам и поделятся опытом. Это ведь не будет перекройкой прошлого.
— Не будет. Только они не придут — потому что по правде параллельных миров не бывает. От их взаимодействия получился бы такой же шизофренический ад, как и от фокусов с прошлым. В книгах параллельные миры могут быть, в жизни — нет.
Читатель тяжело вздохнул:
— Так хорошо фантазировали, а теперь, если тебя послушать, ничего нельзя.
— Почему же ничего? Сами всё сделаем, без помощи пришельцев откуда бы то ни было. Почему тебе непременно надо, чтобы кто-то со стороны пришёл и всё нам рассказал и показал?
— Да не то чтобы непременно, а просто так было бы куда легче.
— Легче — за счёт нарушения законов мироздания. Иначе говоря, лёгкий путь до первой ямы. А я тебе предлагаю то, что выполнимо… и гораздо интереснее! Пусть Завтрашней России нет в реальности — но как образ будущего она есть — чего вполне достаточно. В таком смысле она и есть тот параллельный (или завтрашний, в данном случае без разницы) мир, в который мы должны научиться мысленно проникать.
— Хорошо, вот я проник — а дальше?
— Расскажи другим. Напиши что-то о Завтрашней России. Хотя бы рассказ для начала.
— Но я не писатель…
— Не так уж непроходима грань между мыслящим читателем и писателем.
Читатель уже не спорит, оглядывается, соображает, о чём именно он может вразумительно написать. Навна подсказывает:
— Не пытайся писать обо всём сразу. Выбери то, в чём разбираешься, сосредоточься — и вперёд. Неясностей в картине будущего хватает — так что выбор большой.
— Фрагментарно получится.
— Ну и ладно. Глядишь, другие тоже вдохновятся. Один напишет, другой, десятый — получится неплохая книга о Завтрашней России и пути к ней.