Спасение Дингры
Жругриты без особых затруднений разделались с отцом и вступили в схватку между собой. Но поскольку обоих устраивал нынешний великий князь, то противостояние пока что скрытое — каждый тянет людей к себе, а напрямую сталкиваются не в борьбе за верховную власть, а на иных направлениях. Острее всего их конфликт проявился в вопросе о сборе всехристианской рати против монголов.
Если всеобщий крестовый поход пока лишь предполагался, то тевтонские крестоносцы давно уже налицо. Правда, Тевтонский орден был создан против прибалтийских язычников, но теперь мог найти себе иное применение.
В 1240 году рыцари взяли Псков.
Захват какого-либо крупного русского города иноземцами — такое вплоть до монгольского нашествия казалось невероятным (разве что Галич в последние десятилетия переходил из рук в руки, но там своя логика развития событий, не такая уж русская). И во Псков крестоносцы вошли лишь благодаря тому, что там у них нашлись сторонники — некий Твердило со товарищи. А смысл в чём? Рассматривать эту историю как попытку присоединить Псков к Ордену нелепо. Псков слишком чужой для Ордена, чтобы находиться под его властью добровольно, а удерживать его насильно — для крестоносцев задача явно не по плечу. Тем более в сложившейся тогда ситуации. Ведь монголы в это время громили южную Русь, Польшу, Венгрию и другие соседние страны, вполне могли пожаловать и в Прибалтику. А Орден стоит как на болоте (местное население — чужое для него), и удар монголов вполне мог его вовсе утопить. Не до завоеваний тогда было крестоносцам. Да, они хотели вступить и в Новгород, и во Владимир, и в Киев — чтобы совместно с русскими сторонниками продолжения борьбы против монголов превратить Русь в тот самый щит для католического мира — и использовать его, пока не разобьётся в щепы. Даже если основной целью было не это, а подчинение и окатоличивание Руси — всё равно оно могло сколь-нибудь успешно идти только завуалированно, под знаменем борьбы с монголами и при поддержке значительной части населения Руси.
Жарогоровский жругрит решительно противодействовал таким планам, а русомировский, беспрерывно оглядываясь на колеблющегося Русомира, сам вместе с ним колебался. И не доверял католикам, и использовать их против монголов хотел. Все шатания новгородцев и псковичей в это время отражают сумятицу в головах Русомира и его жругрита. Тогда как Александр Невский, твёрдо следуя стратегии отца (а значит — жарогоровского жругрита, в конечном же счёте — Яросвета) пресёк эту затею, освободив Псков и разгромив крестоносцев на Чудском озере.
А в Монгольской империи после смерти великого хана Угедея надолго воцарилась неопределённость. Потомки сыновей Чингисхана — Джучи, Чагатая, Угедея и Толуя — не могли поделить власть, а их раздоры переплетались с противостоянием Ясаора и быстро крепнущего Джучиора. Угедеиды и Чагатаиды стояли за Ясаора, принимая его союз с Гагтунгром как должное, а значит, желали покорения всего мира. Джучиды с Джучиором хотели отделиться и жить спокойно — что делало Европу недоступной и для Ясаора (разве что потом через Ближний Восток до неё доберётся). А Толуиды советовали Ясаору не ссориться с Джучиором: ну не пускает в Европу — и ладно, займёмся пока Азией, а там видно будет. В сущности, Толуиды отрывали Ясаора от Гагтунгра — ведь последнему мировой хаос нужен, а не только азиатский. Возненавидев Джучиора, Гагтунгр всячески натравливал на него Ясаора, а тот колебался: и надо бы растерзать непокорного сына, но с ним нелегко совладать, не разумнее ли пока в самом деле сосредоточиться на Азии? До междоусобной войны дело не доходило, поскольку основная масса монголов хотела или продолжать завоевания или жить мирно, но никак не резать друг друга. Монгольское войско большей частью топталось на месте, но такое не могло длиться вечно, и вопрос о том, куда эти полчища в итоге двинутся, мало кому в тогдашнем мире был безразличен.
Ярослав Всеволодич отправился в Орду (Улус Джучи), упрочил связь с Джучиором. Но тот избегал прямого конфликта с Ясаором и отправил Ярослава к нему для утверждения. Ярослав поехал в Каракорум, где был встречен вроде хорошо, но вскоре отравлен вдовой Угедея. Ясаор тоже осторожничал в отношениях с Джучиором, потому, вопреки своему обыкновению, не стал казнить неугодного князя открыто, а убрал втихаря.
Гибель Ярослава столкнула жругритов уже по вопросу о верховной власти. Теперь законный великий князь — младший брат Ярослава Святослав. Но ни он, ни двое следующих за ним по старшинству князей не были своими для дружины Жарогора. Зато Александр Ярославич — вполне свой. На него Яросвет с Навной и указали жарогоровскому жругриту.
Так что Александр возглавил дружину Жарогора. Можно лишь гадать, понимал ли он стратегию Яросвета лучше всех; но он должен стоять во главе той дружины потому, что имеет какое-то право на верховную власть.
Правда, лишь какое-то — Александр на четвёртом месте в иерархии потомков Всеволода Большое Гнездо, так что по закону ему великого княжения ещё ждать да ждать. Разумеется, русомировский жругрит против него — и большинство народа с ним. Своими силами жарогоровский жругрит тут не управится, так что он обратился за помощью к Джучиору. Но тот опять не посмел решить вопрос без Ясаора. Надо посылать и Александра в Монголию — чтобы и его там убили? Джучиор отправил с ним его брата Андрея, который в иерархии низовских князей был и вовсе пятым. То есть, отстранив трёх старших претендентов, Джучиор всё же предоставил окончательный выбор Ясаору, чтобы его слишком не злить. На сей раз тот хотя бы выпустил князей живыми и даже пожаловал Александру Киев и Новгород, но ведь важнее всего тогда было владимирское великое княжение, а его получил Андрей. А он, как видно по дальнейшим событиям, — приверженец русомировского жругрита.
Но тем временем Джучиор пересилил-таки Гагтунгра, перетянул Ясаора на свою сторону. В земном мире это выразилось в том, что Толуиды при поддержке Джучидов сломили сопротивление Угедеидов и Чагатаидов. Глава Толуидов Монкэ с помощью Батыя стал великим ханом, после чего они истребили особо воинственную часть монгольской элиты.
Видя, как свирепствовавшим когда-то на Руси ханам и нойонам ломают хребты и забивают глотки камнями, Навна с удовлетворением заключила:
— Вот за это я Джучиору страшно благодарна, успокоил меня хоть немного. Как-то легче после этого ему дань платить… всё-таки и наше серебро тоже помогло отогнать Гагтунгра от Ясаора.
И перекрестилась:
— Прости меня, Господи, но я не могу не радоваться их участи… и даже жалею, что казнили только этих, надо бы гораздо больше.
Трудно всё-таки Соборной Душе быть образцовой христианкой. Желание отомстить за своих всё равно сильнее любых евангельских заповедей. Даже если бы всё сводилось к мести. На деле тут ещё и нечто гораздо более весомое. Казнили как раз тех людей, на которых в огромной мере держался весь замысел Гагтунгра по использованию Ясаора как глобального тарана. Срезали ту часть монгольской верхушки, через которую Гагтунгр эффективнее всего влиял на Ясаора. Теперь глобальный демон воет волком в бессильной ярости, а Земля рада — и все настоящие земляне с нею вместе.
— Ясаор сюда уже не вернётся, — заверил подругу Яросвет. — Силы у него ещё много, но шавва иссякает. Он увязнет в Азии, а скоро заведутся и другие ясаориды, берущие пример со Джучиора, — и конец Ясаору.
«А значит, Дингра спасена, — подумала Навна. — А это главное».
И тут же укорила себя за то, что радуется спасению своей кароссы больше, чем избавлению всей Земли от страшной беды. Ну не получается мыслить последовательно геополитически.