Дингра во мгле

    Дингра, получив при новом Жругре гораздо большую свободу, не в состоянии ею распорядиться. Представления кароссы о своём же благе всегда невнятны и противоречивы, но сейчас это особенно опасно из-за той воли, до которой она дорвалась. Страдая от разброда в стране, Дингра плачется Навне:
    — Нет нынче правды. Всё для богатых, народу шиш. То ли было в советское время!
    — Так ты же сама ругала прежнюю власть за то, что тащит нас к какому-то непонятному коммунизму и сажает русским на шею кого ни попадя. Хочешь опять везти всё прогрессивное человечество к коммунизму? — саркастически вопрошает Навна.
    — Не нужен мне никакой коммунизм и вообще всякая подобная чушь. И так все нам на шею садятся, а уж всё человечество тащить я точно не хочу!
    — А кто именно нам на шею садится?
    — Да все нерусские.
    — Но в Советском Союзе нерусских была половина, а в нынешней России — лишь пятая часть; в этом смысле нам легче стало, получается?
    — Да ничего не легче, только хуже! Развалили гады Союз!
    — Так ты хочешь вернуть Советский Союз, чтобы Россия кормила все прочие республики?
    — Нет, я хочу вернуть Советский Союз, чтобы русским в нём было хорошо.
    — Но какой Советский Союз без КПСС, а КПСС разве может отказаться от движения к коммунизму? А значит, русским придётся всех тащить на себе.
    — Не хочу никакой КПСС, просто хочу равенства, как в Советском Союзе.
    — Советский Союз без КПСС?
    — Ну вроде того.
    — Если без КПСС, то власть какая должна быть?
    — Народная. Чтобы о народе заботилась, а не о себе.
    — Но любая власть уверяет, что заботится о народе, а ты про любую власть говоришь, что она только о себе думает. Ты и царскую власть в этом винила, и советскую, и нынешнюю тем же попрекаешь. А как-то определённее можешь сказать, какой должна быть власть?
    — Ну говорю же — чтоб о народе заботилась, не о себе… вечно ты меня запутываешь.
    — Но власть нынче выборная, разве нельзя выбрать людей, болеющих за народ?
    — Нельзя. Там все жулики.
    — Что ж ты так начальству не доверяешь? Начальство тоже в основном русского происхождения, не чужие тебе люди.
    — Чужие. Нерусь там одна, замаскировалась только.
    — Но заменить же можно, избиратели по большей части русские — наши с тобой.
    — Нельзя — избирателей обманут, а результаты подтасуют.
    — А что же ты только ноешь, как будто ничего не можешь? Никогда ведь Жругр не был от тебя настолько зависим.
    — Нисколько он от меня не зависим. Вытворяет что хочет, на меня не глядя. Старый Жругр был гораздо лучше.
    И далее в том же духе, по кругу. Словом, Дингре нужна власть, которая даёт народу всё, даже невозможное, не требуя от него взамен ничего — даже хотя бы просто вразумительных распоряжений. Да будь Жругр даже абсолютно послушен Дингре, а выполнить её требования всё равно не сможет — те друг за друга заплетаются. Словом, кароссу устроит лишь тот самый Жругр-Жарогор, чудодейственно решающий все проблемы. Эта детская игрушка Навны и доселе привлекательна для Дингры.

    Навна не особо пытается Дингру переубедить. И вообще, к подобным дискуссиям относится спокойно — привыкла. Знает, что каросса не уступит, такое уж у неё распылённое сознание, в смысле способности глядеть истине в глаза и устранять противоречия собственного мышления Дингре до Навны даже намного дальше, чем той — до Яросвета. А зачем такие разговоры вообще? Во-первых, как ни упряма каросса, но Навну авторитетом признаёт, а потому, при всём брюзжании, хоть что-то потихоньку от неё усваивает. А во-вторых, Соборной Душе надо общаться с кароссой просто для поддержания их относительного единства. Им вовсе без взаимопонимания никак нельзя. Особенно теперь, когда у Дингры такая сила.
    Но как бы взбалмошно и бестолково ни отстаивала Дингра благо русского народа, как бы приземлённо это благо ни понимала, а такой своей активностью она поддерживает у народа его инстинкт самосохранения, исчезновение которого — катастрофа. Да пусть каросса заботится только о материальных потребностях народа, пусть хочет всего сразу, хватается за всё, путаясь во всём, — ладно, разумную стратегию и без неё есть кому выработать. А дело кароссы — просто поддерживать единство русского народа хотя бы на уровне родственных связей; не будет этого — и ни демиург, ни Соборная Душа народа не спасут, ибо нельзя спасти народ, утративший инстинкт самосохранения, ставший толпой чужих друг другу одиночек. Дингра делает то, что ей положено, — сохраняет фундамент русского соборного мира, и бессмысленно требовать от неё большего.